ИНТЕРВЬЮ | Два года после разрушения Каховской дамбы: Украине десятилетиями придется преодолевать последствия трагедии
Служба новостей ООН: Прошло два года с момента разрушения Каховской дамбы. Как бы вы оценили нынешнюю ситуацию и как сегодня живут люди в пострадавших регионах?
Роман Шахматенко: Это очень важный разговор, потому что мы не должны забывать о последствиях катастрофы – а это действительно катастрофа.
Первоначально всех, конечно, беспокоили масштабные наводнения. Эти наводнения нанесли колоссальный ущерб – не только жилым домам и инфраструктуре, но и стали причиной потери биоразнообразия, гибели животных и удара по целым экосистемам. Это нанесло серьезный ущерб окружающей среде и той экосистеме, которую создавала Каховка. Хотя Каховское водохранилище – это искусственный объект, оно стало полноценной экосистемой. Оно обеспечивало среду обитания для множества видов, в том числе для занесенных в Красную книгу, находящихся на грани исчезновения.
Эта хрупкая экосистема была разрушена. И это было только началом. Далее – перераспределение водных потоков, что повлияло на водоснабжение значительной части востока и юго-востока Украины. Это напрямую затронуло домохозяйства и, конечно, сельское хозяйство.
Хотя природа восстанавливается довольно быстро, и мы уже видим определенные признаки восстановления – несмотря на загрязнение и наносы – перераспределение водных ресурсов остается серьезной угрозой для людей в регионе: в Кривом Роге, Марганце, Никополе и других населенных пунктах, которые ранее получали воду из Каховки.
Даже сейчас, несмотря на экстренные меры правительства и международных организаций, людям все еще тяжело справляться с ситуацией. Системы орошения в значительной степени повреждены или уничтожены. Это ставит под угрозу сельскохозяйственное производство, а значит – и продовольственную безопасность в стране. Многие общины до сих пор сталкиваются с нехваткой пресной воды.
Служба новостей ООН: Расскажите о работе ПРООН. Как вы поддерживали местные общины и восстановление инфраструктуры?
Роман Шахматенко: Когда произошла катастрофа на Каховской дамбе, мы сразу поняли: наводнение – это только начало. Мы, конечно, помогали общинам – предоставляли генераторы для насосов, оборудование для расчистки завалов и утилизации мусора. Но стало ясно, что проблема водоснабжения, особенно в Днепропетровской области, требует более устойчивых решений.
Многие общины в этом регионе и до разрушения дамбы испытывали трудности с доступом к воде, а теперь лишились его полностью. Мы понимали, что гуманитарной помощи будет недостаточно – нужны были решения хотя бы на среднесрочную перспективу. Поэтому мы начали с установки станций водоочистки. Это оборудование позволило людям использовать загрязненную воду из доступных источников – например, из рек Ингулец и Саксагань – и очищать ее.
Но одной только фильтрацией было не обойтись. Общины разбросаны на большом расстоянии друг от друга. Поэтому мы также предоставили автоцистерны для развозки воды. Эти станции и машины до сих пор работают, обеспечивая людей водой даже спустя два года.
Помимо этого, мы провели важное исследование загрязнения почвы. Вместе с государственными экологическими инспекциями мы направили миссию в район Каховской дамбы для анализа тяжелых металлов и других загрязняющих веществ. Мы взяли 40 проб и провели анализ более чем по 300 показателям. Это была опасная миссия – регион обстреливается, и риск для жизни специалистов был высок. Тем не менее, мы собрали первичные, надежные данные. В тот момент в публичном пространстве было много оценок, но очень мало из них основывались на реальных образцах. Мы считаем, что это был важный вклад в общую работу государства и украинского народа по преодолению последствий катастрофы.
В Никополе мы вместе с местными властями установили насос, который позволил восстановить водоснабжение. Город ежедневно подвергается обстрелам, но благодаря этому насосу большая часть населения снова получила доступ к воде. Это был по-настоящему героический шаг местных специалистов.
Конечно, мы также проводили оценки разрушений, анализ состояния населенных пунктов, масштабов повреждений зданий. Но, на мой взгляд, именно упомянутые меры дали наибольший эффект.
Служба новостей ООН: А каковы долгосрочные экологические последствия этой катастрофы, и как ПРООН планирует бороться с ними?
Роман Шахматенко: Долгосрочные последствия пока мы увидим еще в будущем. Потеря биоразнообразия, гибель водных организмов и других видов, которые уже не удастся восстановить – это уже зафиксировано. По меньшей мере шесть видов млекопитающих оказались под угрозой исчезновения из-за войны и разрушения дамбы.
Восстановление подземных вод и микроклимата займет, по оценкам, как минимум три десятилетия. Это задача на десятилетия вперед, и Украине придется ею заниматься долго после окончания войны.
Инфраструктурные последствия также огромны. Неработающие или разрушенные системы орошения влияют и на экологическую ситуацию, и на сельское хозяйство. Поэтому я считаю, что Украина столкнулась с уникальным вызовом, который необходимо будет приоритизировать в послевоенный период.
Служба новостей ООН: Можете рассказать о том, что вы видели в пострадавших районах?
Роман Шахматенко: Недавно мы посетили одну из общин, которой передали установку очистки воды. Эти станции автономны – они работают от солнечной энергии и обеспечивают чистую воду. На месте также есть водовоз.
Станцию установили в местной школе. Каждый день в определенное время люди приходят за водой, а водовоз объезжает близлежащие деревни. Это стало важной частью повседневной жизни общины.
И это стало возможным благодаря поддержке Европейского Союза. Люди, живущие в чрезвычайно тяжелых условиях, получили доступ к базовым благам. Это, на мой взгляд, важный пример того, как международные партнерства реально помогают на местах.